"Страна" на прошлой неделе опубликовала интервью отпущенного на волю по обмену Артура Денисултанова (он же Артур Кринари, или Динго), обвинявшегося в покушении летом 2017 года на чеченца-добробатовца Адама Осмаева и его жену Амину Окуеву (ее убили осенью того же года).
В интервью Динго сделал ряд резонансных заявлений. В частности, он связал Осмаева и Окуеву с одним из ключевых людей в полку "Азов" и в партии "Нацкорпус" Сергеем Коротких (известным также как Боцман). Якобы пара была причастна к работе конвертационных центров в Украине под прикрытием МВД. А Коротких, по утверждению Динго, был звеном, связующим с руководством МВД и лично с Аваковым. Он также утверждал, что Боцман имеет "прямое отношение" к убийству известного журналиста Павла Шеремета.
"Страна" после этого взяла интервью у самого Сергея Коротких, чтоб узнать его точку зрения на эти обвинения. Также мы поговорили с Боцманом о его бурной биографии до приезда в Украину (Коротких был членом русских националитических организаций, и СМИ его обвиняли в связях со спецслужбами России и Беларуси), об отношении "Нацкорпуса" с Аваковым и Зеленским и о перспективах националистического движения в Украине.
– Прокомментируйте, пожалуйста, слова Динго о том, что вы "крышевали" конвертационные центры, к которым имели отношение Амина Окуева и Адам Осмаев.
– Мне сложно тут комментировать. Потому что ни с кем из названных вами я вообще не знаком. Но, думаю, когда этот Динго вернется к себе в Чечню, он будет подвергнут критике с учетом местных особенностей за предположение, что я, не будучи ни чеченцем, ни мусульманином, мог быть участником какого-то чеченского движения или как это там называется в Украине. Его обвинение противоречит здравому смыслу. Чеченцы – очень закрытая этническая, религиозная группа, и я в их картину мира точно никак не вписываюсь. К волонтерской деятельности я тоже никогда не имел никакого отношения (по словам Динго, часть дохода "конвертов" шла на волонтерскую деятельность. – Ред.).
– У вас есть предположения, кто стоит за убийством Окуевой?
– Все, что я знаю об этом убийстве, прочитал в СМИ, причем в фоновом режиме, потому что эти события были вне рамок моих интересов. Никогда в этот вопрос не вникал. Но, судя по прочитанному, это больше всего похоже на внутричеченские разборки. О происходящем с чеченцами в Украине я узнаю, только когда об этом пишет пресса или из слухов. Это вообще не мое, вы не найдете ни одного факта, что я с ними связан, в том числе в силу моего националистического бэкграунда.
– А есть представление, где сейчас находится Осмаев?
– После выхода интервью я через знакомых знакомых пытаюсь установить контакт с Осмаевым, чтобы он поведал миру правду, что мы вообще не знакомы и никогда не встречались.
– Ну он хотя бы в Украине?
– Я не знаю, где находится Осмаев, но, так и быть, открою секрет: из моих знакомых с чеченской диаспорой общается Мосийчук (народный депутат восьмого созыва Игорь Мосийчук. – Ред.), после интервью Осмаева я пробовал выйти на него через Мосийчука.
– Второе обвинение Динго в ваш адрес касалось убийства Павла Шеремета. Ранее о вашей причастности заявило издание "Белорусский партизан", с которым Шеремет был связан…
– Это структура, аффилированная с "соросятами" и Соросом (американский финансист и филантроп с интересами в Украине Джордж Сорос. – Ред.). "Белорусский партизан" начал обо мне активно писать, когда я стал говорить вещи, неприятные для Сороса и всего проамериканского лобби в Украине, например, о внешнем управлении, марионетках в правительстве, обворовывании страны. Но докапываться до сути они не хотят, а просто выдают откровенную неправду. Если я хотя бы по материалам уголовных дел проходил – даже не обвиняемым, а свидетелем… Но в тех делах, что они описывают, я не фигурирую даже в качестве свидетеля. Они ссылаются на Павла в своей статье, но он-то как раз в этом разобрался. И статья, где Павел говорит, что я не имею к описанным преступлениям никакого отношения, достаточно распространена, но они на нее не ссылаются. Налицо явная манипуляция.
– Динго вряд ли имеет отношение к господину Соросу…
– Здесь простое совпадение интересов.
– А вы вообще знакомы с Денисултановым? Какой резон ему вас оговаривать?
– Я с этим человеком никогда не встречался, узнал о нем из публикаций. Из того, что прочитал, могу сделать вывод, что это очень мутный персонаж, и мы живем в параллельных мирах. У меня не может быть с ним никакой общей истории. Но вот интересно обсудить, как его отпустили. А он попал в квоту Российской Федерации для обмена. То есть она берет ответственность, что прислала сюда киллера или как минимум обвиняемого в попытке убийства?
С Россией, к слову, у меня тоже странные и далеко не дружественные отношения. Я туда был невъездной еще до того, как переехал в Украину. Так что ожидать, что человек, выпущенный по российской квоте, будет говорить обо мне что-то хорошее, было бы странно. Хотел бы напомнить, что "Национальный корпус" выступает против переговоров в "нормандском формате" и выполнения Минских соглашений, на чем настаивает Москва. Думаю, с этим тоже могут быть связаны обвинения Динго.
– Логичнее бы в таком случае выглядела атака на лидера "Нацкорпуса" Билецкого.
– Как человек с многолетним опытом противостояния с различными спецслужбами могу подозревать, что стараются ослабить наше движение и конкретно Билецкого тем, что при помощи черного пиара пытаются кого-то из нас сделать токсичными. Здесь, возможно, совпадение интересов ФСБ и СБУ. Я их и называю "ФСБУ". Пик черного пиара, к примеру, против меня был при президенте Порошенко. Кстати, его считаю первопричиной появления внешнего управления страной. Он запустил во власть первых "соросят", хотя при Порошенко они не были столь ярки. Можно вспомнить, что Ротшильды, которых я отношу к одной с Соросом группе влияния, продолжают управлять имуществом Порошенко и держат его на крючке. И люди Ротшильда рулят Нацбанком, о чем я тоже говорил. Преследовать меня по закону не получается, поэтому пробуют нейтрализовать с помощью заказух и подтасовывания фактов. Я могу и дальше приводить примеры.
– Давайте.
– Вот Динго говорит, что увидел меня на видеозаписи с места убийства Махаури. Мне стало интересно, ведь меня там не могло быть, так откуда я взялся на видео?! Якобы он узнал меня в показанном бородаче. Только вот у меня рост ниже среднего. А человек, который там фигурирует, выше всех тут находящихся. Либо я туда пришел на ходулях и в странного цвета штанах, либо это не я. Я стал интересоваться дальше, и оказалось, что тот человек был установлен СБУ и полицией и с ним беседовали. Это точно не я.
– Возвращаясь к гибели Шеремета. Это известная история, что вы встречались с ним накануне его убийства. О чем вы говорили? Были ли у него опасения насчет себя?
– Мы встречались с Павлом за день до его трагической гибели. Он тогда уже помогал нам с медиакоммуникациями в освещении забастовки шахтеров, в которой сокоординатором был Игорь Княжанский. После нашей встречи Павел ехал на эфир, где планировал помочь прямым включением Игоря с места событий. Когда я узнал, что Павла взорвали, то сразу же связался со следователями, ведущими дело о взрыве, и сообщил им о том, что в день нашей встречи за Павлом следили. Я указал на "Шкоду Октавию" и людей. Я рассказал также потом о них журналистам, которые в ходе расследования выяснили, что один из тех людей по фамилии Устименко имел отношение к СБУ. Всего следивших было пятеро на двух машинах, вторая из которых была "Мерседес". До сих пор СБУ не может толком пояснить, что Устименко делал возле дома Павла.
– Но у вас есть подозрения, кто мог убить Шеремета?
– Павел был хорошим журналистом и человеком, и меня возмущает, что это резонансное убийство до сих пор не раскрыто. Порошенко взял расследование под свой личный контроль через СБУ, и сотрудники спецслужб уничтожали записи камер. К СБУ накопилось много вопросов. Я был одним из немногих людей, с кем Павел дружил, выпивал и обсуждал старые белорусские дела. Он писал обо мне исключительно хорошие вещи, брал интервью, звал на радио. Мы отличались мировоззренчески, но я считал его одним из самых лучших журналистов, способных докопаться до сути каждого вопроса.
– И все же вы верите в причастность группы Антоненко к убийству Павла?
– Я смотрел пресс-конференцию. У меня большие вопросы вызывает женщина, которая сфотографировала камеры наблюдения незадолго до преступления (Яна Дугарь. – Ред.) Я не могу объяснить, что она там делала. Только не надо делать из этого историю, что все добровольцы, атошники плохие. Давайте не говорить, что все одним миром мазаны.
– В интернете много обвинений в ваш адрес относительно вашей прошлой жизни в Беларуси и в России. Вас обвиняют в поножовщине и даже убийствах. Но вы оставались на свободе, в связи с чем ваши недоброжелатели часто называют вас агентом российских или белорусских спецслужб. Проясните эту ситуацию.
– В отношении меня "Белорусский партизан" – это очень предвзятый источник. Хотя неудивительно: это люди, живущие на грантах и желающие, чтобы в Беларуси тоже было введено внешнее управление. Если говорить об инциденте, о котором вы упомянули, то это была самооборона, что было подтверждено белорусскими правоохранительными органами.
– И все же как соотносится ваше членство в организациях русских ультранационалистов, в частности в "Русском национальном единстве", с тем, что вы после Майдана примкнули к украинскому националистическому движению?
– Я вышел из РНЕ ("Русское национальное единство". – Ред.) в 2001 году. А в Украине я появился спустя 13 лет. РНЕ "белорусского разлива" несло панславянские идеи, в том числе объединение белорусов, украинцев и русских с равными правами для каждого народа, основанное на принципах традиционализма, консерватизма и так далее.
Я и сейчас придерживаюсь похожих взглядов. Другое дело, что сейчас в России антирусский режим, не говоря уже о том, что он является антиукраинским. И для борьбы с путинской Россией нужно объединение с поляками в формате конфедерации, а также с чехами, румынами, прибалтами. Возник бы Балто-Черноморский союз.
Вместо этого внешние силы загоняют страны Восточной Европы в третий мир. Меня это не устраивает. У меня есть друзья поляки. В отличие от Коханивского (лидер добровольческого батальона ОУН Николай Коханивский. – Ред.) Корчинского (руководитель националистической организации "Братство" Дмитрий Корчинский. – Ред.), я не считаю Польшу "адом земным", а, напротив, нашим естественным союзником. Из постсоветских стран она наиболее удачно строит свое государство. У поляков национально ориентированное правительство, которое блюдет традиционные ценности. Они не находятся под внешним управлением, а имеют собственную внутреннюю и внешнюю политику. Поляком быть не стыдно. А Россия для меня – образец неудачного государства.
– Как тогда должны строиться отношения России и Украины?
– Цинично. На торговле с Россией должны зарабатывать не отдельные лица, а государство. Как это делает Израиль, у которого сложные отношения со всеми соседями, но он с ними все равно торгует. Если это делать подспудно, деньги текут в карман к нечистым на руку дельцам и политикам, которые на самом деле предатели страны. Если торговля все равно идет, на ней должна зарабатывать казна. Глупо отрицать, что рядом находящаяся Россия – это огромный рынок. И если мы можем туда что-то продать, это нужно делать. И если нам нужно то, чего у нас нет, наверное, надо у нее покупать. При этом продавать туда военные технологии нельзя, как и попадать в какую-либо зависимость от Москвы.
– Расскажите, как вы оказались в "Азове"? Какие функции вы там выполняли? Почему взяли позывной "Боцман"?
– Тут нет никакой тайны. Во время Майдана я находился на Кубе. Интернета там толком не было, я случайно увидел на испанском языке передачу о событиях в Киеве. Стал выяснять, что да как. Понял, что я не могу быть в стороне. Общался с "правосеками", Коханивским, Корчинским, но нашел мало общего с ними. Тут вышел Билецкий из тюрьмы. Я поверил в него и вместе создавал "Азов". Первые крупные столкновения в 2014 году (с сепаратистами. – Ред.) происходили, так или иначе, с моим участием.
В Мариуполе я и Княжанский первыми выходили на зачистку зданий. Потому что остальные не имели боевого опыта. Я почетный гражданин Мариуполя за освобождение города. Не на словах, как Ляшко, а на деле, что подтверждают многие видео. Но, к сожалению, для некоторых интернет-изданий это не так интересно, как писать про меня гадости.
А позывной "Боцман" взял не с потолка. После того как я ушел из РНЕ, строил собственными руками яхты для кругосветных путешествий. Мне это интересно до сих пор.
– Что можете сказать про Иловайский котел? В чем причина того, что там случилось?
– В Иловайске я был в разведке Хомчака (нынешний начальник Генерального штаба Руслан Хомчак. – Ред.). Котел стал следствием непрофессионализма тогдашнего руководства страны и армии. И я это могу достаточно легко объяснить. Взяв Марьинку, мы вышли на окраину Донецка. Мы предлагали заходить в город, цепляться за окраины. Не считаю, что его бы взяли, но сейчас это был бы мертвый город. Даже квази-экономики в "ДНР" не существовало бы.
Порошенко и Муженко (начальник Генштаба в 2014-2019 годах. – Ред.) решили по-другому. Первый умудрялся в тот момент изображать из себя Наполеона и заниматься офшорами. Они нарисовали маршрут, как они через Иловайск охватят Донецк и отрежут от границы. Но это было невозможно по той причине, что у нас не хватало пехоты. Билецкий писал в штаб о риске попасть в котел. Я знаю не понаслышке, потому что разведовал маршрут, по которому батальон "Донбасс" входил в Иловайск.
"Азов" раньше всех туда зашел и дольше всех находился. Но с началом Новоазовского наступления русских нас перебросили обратно в Мариуполь. Можно назвать это везением.
– Давайте вернемся к политике. Я не нашел на сайте "Нацкорпуса" вашей должности...
– А ее не существует. Меня титруют как спикера "Нацкорпуса" или начальника разведки "Азова". Хотя после того, как я ушел из полиции, я занимаюсь только бизнесом. Я за несколько лет поиздержался и сейчас восстанавливаю свои дела. Моя известность в "Нацкорпусе" основывается на том, что я публичнее остальных, а еще пожил подольше. По меркам "Нацкорпуса" я старик: средний возраст у нас 23 года. Когда нужно поговорить в эфире, я иду. Могу еще поучаствовать в нашем митинге.
– Партия была оппозиционной к Порошенко. А к действующему президенту вы уже сформировали отношение?
– Зеленскому стать президентом было гораздо легче из-за действий "Национального корпуса", ситуации со Свинарчуками (коррупционный скандал, в котором фигурировал соратник Порошенко, бывший первый заместитель секретаря СНБО Олег Гладковский. – Ред.), позиции Билецкого, который не стал заниматься собственной президентской кампанией, а бросил "Нацкорпус" на борьбу с Порошенко. Большая часть черного пиара преследует меня с той поры. Я вслед за Билецким стал публично выражать позицию по Свинарчукам, воровству в армии и вообще в стране. Порошенко пришлось отбиваться от наших атак, а не загонять Зеленского. За это нас преследовали, были попытки меня заказать или хотя бы посадить со стороны Кононенко.
Сегодня мы относимся оппозиционно к идее, что страна при попустительстве президента Зеленского перешла под внешнее управление. Мы считаем это преступлением против украинцев. Куда бы ни приходил Сорос, дела там шли хуже. Эти страны преследовали проблемы в экономике, огромные долги, дефолты. Соросу и ему подобным не нужны сильные национальные государства.
Фото: "Страна"
– Будет ли партия вместе с ветеранами "Азова" реагировать на новые отводы войск на линии соприкосновения, как это было в Золотом?
– Мы не знаем, о чем на самом деле договорился Зеленский в Париже (там проходил последний саммит "Нормандской четверки". – Ред.). Он ведет совершенно непубличную политику, хотя обещал на выборах совсем другое. Разговоры о мире и передаче пленных во время парижской встречи считаю ширмой. Там говорили исключительно о газе. Но газовые соглашения Зеленского вышли крайне невыгодными. Слава Богу, есть хотя бы такие. Правда, непонятно, как можно считать победой наполовину меньше объем транзита. Путину ведь нужна украинская "труба", и этим надо было, конечно, воспользоваться. А Зеленский не смог, потому что он шоумен и слабый переговорщик, которому хочется везде показывать победы.
– И все же об отводах. Будет ли реакция "азовцев"?
– Мы пытаемся действовать в правовом поле. А Зеленский сейчас борется за рейтинг, а не за правду. Так было и в Золотом. Свои многие действия он подает как победы, в том числе через популярный канал "1+1". Мы же демонстрируем свою позицию, чтобы потом иметь моральное право заявить, что мы в тех делах не участвовали. Думаю, если не этой, то следующей осенью будут перевыборы парламента, а, возможно, и президента. Будет потребность в новом модернизированном патриотическом политическом проекте. С большей объединительной ролью Андрея Билецкого
– То есть вы теперь будете делать акцент на раскрутке Билецкого, а не партии?
– Это не взаимоисключающие процессы. Мое мнение – страной должны управлять такие люди, как Андрей Билецкий. За пять лет депутатом он ничего не украл из бюджета, не купил себе яхту и дом на Сейшелах. И пока другие депутаты летали на дорогой отдых, он ездил в полк. Его и партию все время пытаются демонизировать. Раньше этим занимался Порошенко, сегодня – нынешняя власть. Потому что мы выступаем против продажи земли и внешнего управления.
– Можно ли ожидать участия ваших активистов в новых акциях протеста против открытия рынка земли?
– В этот вопрос нас втянули аграрии, а конкретно Ольга Ходаковская. Она начальник Объединенного штаба по защите украинской земли. Какие действия будут происходить, станет понятно, когда этот штаб соберется. Наша искренняя позиция в том, что землю продавать и фермеров грабить нельзя. И мы будем против этого выступать.
Группировка Зеленского обманула всех, включая коллег в парламенте. Они же с другими фракциями подписали меморандум о порядке рассмотрения поправок о земле, но потом протащили быстро и без обсуждения нужные им условия. Дальше иностранные банки под залог земли раздадут фермерам кредиты, которые после искусственного дефолта нечем будет погашать. Участки будут уходить банкирам за копейки. Причем эту аферу попытаются провернуть очень быстро. А нам тогда национализацию проводи, сражаясь с представителями МВФ, людьми Сороса. То, что сейчас делает Аргентина.
– "Земельные" протесты с участием "Нацкорпуса" реанимировали старые подозрения о его связях с министром внутренних дел Арсеном Аваковым. Как вы можете прокомментировать отношения с главой МВД? И партии, и ваши личные?
– У меня нет никаких личных отношений с Аваковым. Когда я работал в полиции, несколько раз видел министра и даже с ним здоровался. Я считаю его одним из умнейших людей страны. Но он сделал свой выбор в пользу команды Зеленского. Последние события возле Рады это показали. Причин для разгона акции не было. Постояли бы эти палатки и что? Но, думаю, силовой вариант был решением Банковой, принятым под давлением американского посольства, точнее, той его части, которая заведена Соросом и лоббирует скорейшую продажу земли. Повторюсь: главные проблемы страны – махинации с землей, повышение тарифов, интриги с газом – обусловлены внешним управлением.
Гадостей о "Нацкорпусе", Билецком и обо мне будет еще немало. Ничего другого, как поливать нас помоями, им не остается. Потому что мы говорим правду. А вы попробуйте спросить Зеленского о внешнем управлении, влиянии Сороса. Ответа от него не добьетесь.
Отношений с Аваковым нет. "Нацкорпус" не является частью МВД. Мы стараемся действовать в правовом поле, и министр – тоже. Мы в оппозиции к Зеленскому, Аваков входит в состав пропрезидентского Кабмина. Поэтому мы с главой МВД скорее оппоненты, чем друзья. После последней драки мы сделали нужные выводы, чтобы больше нас не спровоцировали на определенные моменты. Но мы не отказываемся от того, что сделали. Не нужно сводить все к уровню Аваков-"Нацкорпус". За все в стране и за вопрос земли тоже отвечает Зеленский как президент. А все остальные во власти – это исполнители его воли.
– Каким вы вообще видите будущее "Нацкорпуса"? На последних парламентских выборах партия шла вместе с другими националистами под брендом "Свободы", но набрала чуть более 2% голосов избирателей. Какие вы сделали после этого выводы? Намерены ли участвовать в местных выборах осенью этого года?
– Опять же предыстория. Когда мы обсуждали объединение на базе "Свободы" для участия в выборах, я им сказал, что их идеология – это средневековые доспехи в XXI веке, и мы даже вместе все равно далеко не уедем. У нас, как у "Нацкорпуса", еще просто денег не было банально на самостоятельную кампанию. А у "Свободы" нашлись. Я все равно помогал чем мог, агитировал. В итоге партия "Свобода" показала свою нежизнеспособность.
После выборов нами были сделаны выводы. Сейчас идет плотное общение с аграриями. Возможно, это приведет к консервативному, традиционалистскому проекту, однако с пониманием, что на дворе XXI век. Но пока это на уровне контурных планов. Не исключаю, что в этом проекте могут появиться совсем неожиданные люди. Благодаря Зеленскому запрос на подобное объединение может быть большим. В больших местных выборах планируем участвовать, но об этом еще рано говорить.
