Среди уже привычных городских граффити на стенах в последние годы часто попадается аббревиатура "АУЕ".
Это относительно новая молодежная субкультура, имеющая истоки в тюремной среде. Расшифровывается сокращение просто, но в нескольких вариантах, которые, впрочем, не отличимы по смыслу. "Арестантский Уклад Един", "Арестантское Уркаганское Единство" и "Арестанты Упрямы (и) Едины".
"Страна" выяснила, кто и зачем популяризирует криминальную культуру среди украинской молодежи.
АУЕ в России назвали "проблемой национальной безопасности"
О движении АУЕ широко заговорили в последние несколько лет, после того как забили тревогу в соседней России. В 2015-2016 годах в российских СМИ стали появляться статьи о новом и опасном явлении – АУЕ, – которое быстро распространяется среди подростков, особенно в неблагополучных городах за Уралом.
В декабре 2016 года на заседании Совета по правам человека России его ответственный секретарь Яна Лантратова назвала распространение идеологии АУЕ "проблемой национальной безопасности", требующей "немедленного разрешения". Лантратова, как пишет "Медуза", рассказала присутствовавшему на заседании Владимиру Путину, что в российских тюрьмах сидят люди, которые через "смотрящих" устанавливают в спецшколах и интернатах "свои порядки": подростков заставляют сдавать деньги в общак, а тех, кто не может этого сделать, переводят в разряд "опущенных".
Более того, за многими недавними нападениями подростков на школы в РФ, по данным российских правоохранителей, стоит также АУЕ. В Совете Федерации даже предложили принять закон о запрете пропаганды криминальной субкультуры.
АУЕ приходит в Украину
В нашей стране это явление пока менее известно, однако тоже присутствует.
Причем первые упоминания о субкультуре АУЕ относятся еще к довоенной поре – примерно за два года до Майдана группы с таким названием начали появляться в украинском сегменте социальной сети "ВКонтакте".
Темы для обсуждений в таких группах крутились вокруг "понятий" – неписаных правил поведения заключенных в любых ситуациях, а также откровенно хвалебных рассказах о жизни известных криминальных авторитетов, в первую очередь – "коронованных" ворах (известных под названием "воры в законе". – Прим. ред.).
Возраст участников таких групп варьировался от 13 до 18 лет, однако были люди и постарше. Как правило, это были администраторы и "случайные" посетители "АУЕшных" групп, делившиеся своим опытом отбывания срока "на зоне". Время от времени администраторы групп призывали участников скидываться на "грев арестантам", предусмотрительно публикуя номера банковских карточек и клятвенно обещая отчитаться за передачу собранных денег заключенным.
"Мы – стремляги"
АУЕ в Украине не ограничивается социальными сетями, а уже пустила корни в реальный мир. Через интернет "Страна" познакомилась с несколькими представителями АУЕ и предложила встретиться. Парни готовы рассказывать о своих идеалах, но фотографироваться и называть свои фамилии "АУЕшники" наотрез отказываются, мол, настоящим "стремлягам" это не по "понятиям". В этом месте стоит расшифровать, что такое "стремляги". Это сокращенное слово от "стремящиеся" – к криминалу и помогающие воровскому "ходу" (воровским кланам и заключенным. – Прим. ред.).
Наши собеседники – пятнадцатилетний Максим В. и семнадцатилетний Юрий Ж. Встречаемся с ними на окраине Одессы – в районе "Сахарного поселка". Этот поселок уже "как-бы" Одесса, но не совсем – до центра далеко, а муниципальные власти особо не заморачиваются благоустройством этого района. Здесь издавна селились "заробитчане" из сел, которые приезжали в крупный областной центр в поисках лучшей жизни.
Многие из бывших приезжих, приложив все силы, поднимались вверх по социальной лестнице и переезжали в более респектабельные районы города. Однако большая часть так и осталась "на Сахарном" – улицы здесь напоминают лабиринт из одноэтажных домов, так как изначально поселок представлял собой самострой, планировки никакой не было. На окраинах "Сахарного" до сих пор можно встретить убогие лачуги, построенные из "того что было".
Собственно, район "Сахарного" – не самые неблагополучный из окраинных поселков Одессы. Есть и хуже, например, так называемый поселок ПМС – заброшенная путевая машинная станция Одесской железной дороги поблизости от автотрассы Одесса – Киев. В таких поселках до сих пор нет ни канализации, ни централизованного электроснабжения. Жители ПМС – бывшие путейцы, которые до сих пор живут в полупрогнивших вагонах, приспособленных под жилье. С дощатыми общими туалетами типа "М/Ж" на много "очок" и заваленными мусором окрестностями. Есть и другие такие же "заброшки", в которых десятилетиями живут "почти одесситы". Оба моих собеседника – как раз из таких полузаброшенных неблагополучных поселков под Одессой.
"Сахарный поселок" – для них это уже цивилизация.
Оба парня одеты непримечательно – в серые китайские куртки, черные штаны и серые кроссовки. Общее в их внешности – отсутствие столь любимых современной молодежью ярких вещей. Оба то и дело "солидно" сплевывают сквозь зубы. Походка у обоих парней "на шарнирах" – враскачку, оба сопровождают свои слова довольно странными жестами – меня не оставляет впечатление, что парни явно подражают киношным "уркам", а сами мальчишки своеобразные "ролевики", вроде "толкиенистов", только по "уркаганской" теме.
У обоих парней есть и мамы и папы. Опыт криминала есть в истории лишь одной семьи – Юрия. У его отца за плечами – два отбытых срока, за кражи. К тому же мать и отец давно разведены, Юрий живет с мамой. Но между семьями парней есть и сходство – отцы парней безработные. Мать Максима работает продавцом в сетевом супермаркете, мать Юрия – реализатор на промрынке "7-й километр".
– Мы – "стремляги". АУЕ – это по ходу, в основном понятия. Как правильно жить, – сразу заявляет старший из моих собеседников – Юрий.
– А что значит "правильно" жить? – спрашиваем.
Парни мнутся и явно подыскивают слова для определения, что такое АУЕ и "понятия".
– Ну, – тянет Максим, – АУЕ – это "Арестантский Уклад Един". Понятия – это правила жизни. Жить нужно не так, как пидоры, а как настоящие люди. Помогать арестантам, кидать им грев. С мусорами, козлами и пидорами, не общаться, не дружить, не здороваться за руку. С шерстью всякой не общаться. В общем, не делать то, что западло. Это все "наши" четко знают.
– А что в вашем представлении "пидоры", "шерсть" и "козлы"? Что еще западло? – задаю встречный вопрос.
– Сейчас почти вся молодежь живет, как пидоры. Пацаны в городе носят косички, как бабы, тоннели в ушах делают, сережки носят, волосы красят. Невозможно отличить от настоящих пидоров. Да многое по понятиям АУЕ западло. Например, настоящим пацанам лучше не носить яркие вещи, особенно красное. Лучше не жрать колбасу, морковку. Они – как х..й, западло. Красное жрать нельзя – это цвет "шерстяной" масти. "Шерсть" – это те, кто помогают мусорам, красные повязки надевают в зонах. В общем – это любая власть", – загибает пальцы Максим.
У обоих мальчишек уже есть "опыт" криминальных поступков. Максим признается в нескольких приводах в полицию – состоит на учете за несколько мелких краж из супермаркетов. У Юрия – более "солидный" опыт, есть условный срок за мелкое хулиганство – драку и телесные повреждения.
– В "хату" уже заезжал, на ИВС (изоляторе временного содержания. – Прим. ред.). Правда, на трое суток. За драку… Правда, отпустили быстро, дали условно год… – нехотя признается старший из парней, Юрий.
– Ну и как? Понравилось за решеткой? – спрашиваю я.
Этот вопрос Юрию явно уже задавали. Может, полицейские, а может – родители. Очевидно, что этот случай уже обдуман парнем, поэтому отвечает он уклончиво, пытаясь не противоречить своим "понятиям".
– Везде люди есть. Можно жить по-человечески везде. Главное, не косячить. Ни на воле, ни на тюрьме. Любой на тюрьму заехать может, гарантии никакой нет. Но, если честно, на воле лучше. Больше заезжать на тюрьму не хочу. Но понятия нужно соблюдать везде. Поэтому мы поддерживаем движ АУЕ. На грев скидываемся – потом его старшие передают на зоны.
"Старшие", по словам моих собеседников, – это некие "положенцы" – "смотрящие" над "стермлягами" от "Воров". Юных приверженцев АУЕ, дескать, немного.
"Кроме нас двоих, есть еще человек десять у нас на районе с "понятиями". Над нами есть "старший". Погремуха – "Ахмет". Он вообще с "поскота (поселка Котовского в Одессе. – Прим. ред.), из бригады. Под ним там человек десять пацанов взрослых ходят. Старшим его назначил вор (в законе. – Прим. ред.) Хромой. (Видимо, речь идет о Миндии Горадзе, он же Лавасоглы Батумский – один из кавказских воров, который претендует на пост "смотрящего" по Одессе. – Прим. ред.). Что он скажет – должно быть сделано. Раз–два в месяц Ахмет грев собирает на зону. Сбор на грев – это каждый из наших пацанов должен отдать долю арестантам. Можно сигаретами, можно – чаем, но лучше деньгами. В среднем по сто – двести гривен скидываемся. В целом, с нашей толпы выходит по тысяче-полторы гривен. Откуда деньги берем? Ну, кто-то подрабатывает, кто-то ворует. Есть такое понятие – если не можешь заработать и помочь своим, иди воруй. Если ты пацан. Пару пацанов из наших помогают старшим. Чаще на стреме стоят, если честно. Другие – номера снимают с лохов по ночам. Наркотики – не употребляем. Ну разве что травы можно курнуть иногда. Трава – это не наркота. Но наркоманов – закладочников мы не уважаем. Хотя и не трогаем. Ахмет сказал, что если где увидим нарика, который "мутит закладки" (прячет тайники с наркотиками. – Прим. ред.), чтобы подмечали и звонили ему тут же. Старший приезжает с пацанами и с закладочниками они разбираются сами", – рассказывают парни.
Впрочем, как разбирается "старший" одесских АУЕшников с закладочниками, ни Юрий, ни Максим не объясняют. Видимо, эта ситуация – отголосок той ситуации, в которой оказались сейчас криминальные авторитеты: главы воровских кланов пытаются "нагнуть" под себя независимых и анонимных распространителей наркотиков по интернету.
Криминальные авторитеты: "АУЕ – это не мы. Это школьники придумали"
Интересно, что популярность субкультуры АУЕ явно зависит от благосостояния: чем зажиточней населенный пункт и чем меньше в нем безработица, тем меньше в городе или поселке последователей АУЕ.
Последователи АУЕ в Украине есть почти в любом городе, но, по словам Юрия и Максима, гораздо больше их в центральной Украине – Кропивницком и Кривом Роге, а также Николаеве и Херсоне. "Там бригады "АУЕшников" намного больше – могут сразу собрать под сотню человек. В Одессе и Киеве наших немного", – говорят юные одесские последователи тюремных "понятий". К слову, АУЕшная субкультура в Украине вполне в духе времени успешно развивается именно благодаря интернету.
В "Ютубе" популярны видеоролики под названием Фарту масти" неких бывших "арестантов" по кличкам Мопс – Сергея Новика и Андрюха – Андрея Щадило. Сюжет видео незатейлив – зрители в онлайн-режиме за небольшую плату заказывают "плюхи", затрещины и другие унижения для главного героя – Мопса.
В комментариях к роликам то и дело встречаются термины "АУЕ", "Фарту масти" и "Жизнь ворам", хотя очевидно, что аудитория этих шоу состоит не только из маргинальных представителей АУЕшной культуры – многие комментаторы просто ищут "жести" – ярких и нестандартных впечатлений от издевательств одного человека над другим.
Впрочем, криминальный авторитет В. утверждает, что к возникновению молодежной субкультуры АУЕ представители "воровского хода" непричастны. "АУЕ – это школьники придумали. Никто из людей (воров. – Авт.) не затевал никакого движения среди молодежи, это даже не обсуждалось. "Старших", тем более положенцев, от воров никто над детьми не ставит, это бред. То, что вам рассказали двое сопляков – полная глупость. Может, кто-то из молодых беспредельщиков и пытается нагнуть под себя мальцов, но это его личная проблема. За которую можно и по ушам получить. Никто школоту не заставляет и не призывает жить по людским (тюремным. – Прим. ред.) понятиям. Стремящихся (желающих примкнуть к воровским кланам. – Прим. ред.) у нас в Украине хоть отбавляй и без каких-то АУЕшников. Торпед (бойцов криминальных бригад. – Прим. ред.) можно набрать сколько угодно по зонам. Молодежи, особенно из тех, кто откидывается с зон – деваться некуда, денег заработать негде. На "малолетке" всегда были отмороженные понятия – там вообще все преувеличено в разы. Все их понятия – это карикатура на настоящие понятия, вроде как "нельзя есть красное и длинное", – заверил представитель криминала.
Одесский поэт и режиссер Стас Домбровский с солидным тюремным опытом (за плечами семь судимостей и одиннадцать с половиной лет лишения свободы), утверждает, что АУЕ – это новое средство манипуляции подростками, приспособленное под современность со старой начинкой дворовой криминальной динамики.
"Раньше в каждом дворе был свой урка, цедящий сквозь гнилые зубы нечто романтическое про счастье жить в тюрьме, страдая за мужика, сейчас этот урка оцифрован и помещен во внутреннюю тюрьму социальных сетей. За решеткой никак не относятся к АУЕ. Первый срок у меня был на малолетке, аббревиатуры АУЕ не было. Были понятия. Это явление существует так же, как есть люди, которые сс..т в лифтах. Социальный лифт всегда будет обос...н такого рода манипуляциями. Бывалые арестанты относятся к представителям культуры АУЕ с братской любовью и ироничной усмешкой на лице. Когда человек прос...л свою жизнь, есть два выбора – помочь другим прос...ть ее так же или говорить о себе правду. Правду говорить больно. За это могут спросить те, кому выгодно иметь на улицах страны не интеллигентную массу свободных (умеющих выставлять себе рамки) людей, а ведомую толпу, считающую, что свобода – это беспредел, карающийся беспределом", – говорит Стас Домбровский.
Оперативники: "АУЕ выгодно воровскому ходу"
В то же время старший офицер киевского главка ГУНП Вячеслав С. говорит, что криминальные авторитеты кривят душой, когда рассказывают, что они непричастны к АУЕ.
"Это молодежное движение выгодно "воровскому ходу". АУЕ специально разгоняют в интернете люди, близкие к ворам в законе, – говорит оперативник. – Криминальные авторитеты продвигают идею, что "воровское" это – легкий заработок, возможность жить "легко", поднимают некие "понятия" – типа "только воры живут справедливо и честно". На фоне полной безнадеги и отсутствия уважения к власти это дает результаты. Добровольцев, желающих стать "авторитетными" криминальными лидерами или, на худой конец, хотя бы уважаемыми членами воровских бригад, в Украине действительно достаточно. Особенно в индустриальных городах, которые за последние годы погрузились в глубокий социальный кризис. АУЕшная молодежь – это добровольные новые солдаты "воровского хода". Не будет новобранцев – не будет "хода". Бойцы всегда нужны криминалитету – их используют как расходный материал. Но на общество пропаганда субкультуры АУЕ действует разрушающе. Подверженные ей подростки в любой момент могут "сорваться с катушек" и, подражая взрослому криминалу, пойти на преступления вплоть до убийств сверстников ради самоутверждения".
