"Я думаю, это революция". Легендарная Анджела Дэвис дала интервью о "черном майдане"
76-летняя американская правозащитница, символ движения за права заключенных в 1970-х, социолог и писательница Анджела Дэвис прокомментировала массовые протесты в США, вызванные убийством чернокожего Джорджа Флойда полицейским.
Интервью опубликовал сайт Truthout. Беседу с Дэвис вела известная американская журналистка Эми Гудман.
Эми Гудман. Ну, как вы думаете, то, что сейчас происходит, - это переломный, поворотный момент? Вы занимались активизмом почти полвека. Отличается ли нынешняя ситуация от того, что пережили вы?
Анджела Дэвис. Абсолютно. Это необычный момент. Я никогда не сталкивалась ни с чем подобным тому, что мы сейчас переживаем, подобным конъюнктуре, созданной пандемией COVID-19 и признанием системного расизма, который стал видимым из-за непропорционального количества смертей в сообществах чернокожих и латиносов. Не знаю, думала ли я когда-нибудь такое пережить.
Конечно, когда начались протесты вокруг убийства Джорджа Флойда и Бреоны Тейлор, Ахмада Арбери, Тони МакДейда и многих других людей, которые погибли в результате расистского насилия со стороны государства и насильственных действий, - когда вспыхнули эти протесты, я вспомнила о том, как много раз вдохновляла активистов, которые часто чувствовали, что их усилия не приводят к ощутимым результатам. Я часто просила их рассмотреть очень длинную траекторию борьбы черных. И что наиболее важно - так это формирование новых арен борьбы, которые можно передать молодым поколениям.
Но я также говорила, что никто не знает, когда условия могут привести к такой ситуации, как нынешняя, при которой быстро меняется сознание людей и мы внезапно начинаем двигаться в направлении радикальных перемен. Если не участвовать в текущей работе, когда возникает такой удачный момент, мы не сможем воспользоваться возможностью измениться. И, конечно же, этот момент пройдет. Интенсивность нынешних демонстраций не может сохраняться вечно, но мы должны быть готовы переключить передачи и решать эти проблемы на разных аренах, включая, конечно, избирательную.
Эми Гудман. Что вы как опытный лидер движения сопротивления думаете о лишении полиции финансирования и упразднении тюрем.
Анджела Дэвис. Ну, призыв к лишению финансирования полиции, я думаю, вполне аболиционистский, но он отражает только один аспект текущего процесса. Прекращение финансирования полиции заключается не просто в том, чтобы отозвать деньги у правоохранительных органов и больше ничего не делать. Думаю, это довольно поверхностное понимание, которое заставило Байдена двигаться в направлении, в котором он движется.
Речь идет о переводе государственных средств на новые нужды и учреждения: консультантов по психическому здоровью, которые могут без применения оружия влиять на людей, находящихся в кризисной ситуации. Речь идет о переводе финансирования на образование, жилье, отдых. Все эти вещи помогают создать безопасность. Речь идет о том, чтобы понять, что безопасность, поддерживаемая насилием, на самом деле не является безопасностью.
Я бы сказала, что упразднение не является негативной стратегией. Речь идет, прежде всего, не о сломе, избавлении от чего-то, а о переосмыслении. Речь идет о строительстве заново. Упразднение - это феминистская стратегия. В звучащих аболиционистских требованиях отражается основополагающее влияние феминистских теорий и практик.
Эми Гудман. Поясните свою мысль.
Анджела Дэвис. Хорошо, я хочу, чтобы мы рассматривали феминизм не только как решение гендерных проблем, но скорее как методологический подход к пониманию взаимосвязи борьбы и проблем. Аболиционистсткий феминизм противостоит тюремному феминизму, который предполагал, что проблемы вроде насилия в отношении женщин могут быть эффективно решены с помощью полицейских сил и тюремного заключения. И, конечно, мы знаем, что Джозеф Байден утверждает, что закон о насилии в отношении женщин был важным моментом в его карьере - а этот закон был сформулирован в рамках закона Клинтона о преступлении 1994 года.
И мы призываем к процессу декриминализации, не признавая, что угрозы безопасности исходят не из того, что определяется как преступление, а скорее они обусловлены неспособностью институтов в нашей стране заниматься проблемами здравоохранения, вопросами насилия, образованием и т.д. Итак, упразднение - это действительно переосмысление того будущего, о котором мы мечтаем, социального будущего, экономического будущего, политического будущего. Я бы сказала, что речь идет о революции.
Эми Гудман. В своей речи "Свобода - это постоянная борьба" вы отметили: "Неолиберальная идеология заставляет нас сосредоточиться на отдельных людях, нас самих, отдельных жертвах, отдельных преступниках. Но как можно решить огромную проблему насилия со стороны расистов, призывая отдельных сотрудников полиции нести бремя этой истории и полагать, что, преследуя их, требуя отомстить им, мы каким-то образом добились бы прогресса в искоренении расизма?" Расскажите, чего именно вы требуете.
Анджела Дэвис. Ну, неолиберальная логика предполагает, что фундаментальной единицей общества является индивид, я бы сказала, абстрактный человек. Согласно этой логике, чернокожие могут бороться с расизмом, самостоятельно решая свои проблемы. Эта логика признает - или, скорее, не признает, что существуют институциональные барьеры, которые не могут быть устранены усилием индивидуума. Неолибералы утверждают: если чернокожий не имеет материальной возможности посещать университет, нет необходимости поддерживать его, а этому человеку просто нужно больше работать, получать высокие оценки и делать все, чтобы заработать средства для оплаты обучения. Неолиберальная логика удерживает нас от размышлений о более простом решении - бесплатном образовании.
Я думаю о том, что мы осознавали необходимость этих институциональных стратегий, по крайней мере, с 1935 года (хотя, конечно, раньше). Я выбираю 1935 год, потому что тогда Уильям Дюбуа опубликовал свой труд "Черная реконструкция в Америке". И вопрос был не в том, что должны делать отдельные темнокожие, а в том, как реорганизовать и реструктурировать общество после рабства, чтобы гарантировать включение в него тех, кто ранее был порабощен. Общество не могло оставаться прежним - или не должно было оставаться прежним. Неолиберализм сопротивляется изменениям на индивидуальном уровне. Он просит человека приспособиться к условиям капитализма, к условиям расизма.
